Между двух стульев: как и зачем Павел Дуров скрывается от спецагентов?

Такер Карлсон, конечно, удивительный журналист. Ему все дают интервью. Но почему он так популярен? Вопросов острых не задает, к провокациям не склонен, только эмпатично кивает и вглядывается в собеседника с недоумением (вспомним знаменитое интервью с Владимиром Путиным). Есть ощущение, что он вообще “не в теме”. Возможно, в этом и кроется секрет. Это вам не Юрий Дудь*, который тонко и скрупулезно разбирает гостей по косточкам.

Так вот, на днях у Карлсона вышло новое интервью — с успешным предпринимателем и долларовым миллиардером Павлом Дуровым. Известно, что Дуров крайне редко выступает публично, ведет закрытый, аскетичный образ жизни, а интервью не давал аж целых семь лет. Но с Такером решил пообщаться. Про свободу слова, спецслужбы и свою принципиальную позицию.

“Бастион свободы слова”

На вопрос о том, как Павел начал заниматься тем, чем занимается, и почему, ответ такой: “Это будет длинная история”. Вероятно, в тот момент у Карлсона произошло дежавю, но виду он не подал. История на самом деле была не такая уж и длинная (нам есть с чем сравнивать).

С самого начала и на протяжении всей беседы Дуров транслирует однозначную позицию относительно свободы и безопасности пользователей созданных им платформ — ВК и Telegram. Для него эти столпы неприкосновенны. Под свободой имеется в виду любое самовыражение, которое не идет вразрез с общепринятой моралью. И тут сразу точка преткновения — у Дурова своя мораль, у государства своя. Например, радикально оппозиционно настроенные группы лиц вполне могут существовать в социальном пространстве Дурова, но почему-то не устраивают органы безопасности страны.

Далее — конфиденциальность. Оказывается, нужно “сотрудничать” со спецслужбами и раскрывать данные о пользователях, что напрочь противоречит философии Дурова. Поэтому в России не сложилось. Талантливый разработчик и бизнесмен покинул родину, как только осознал, что на двух стульях не усидеть.

Но казалось бы, истина, известная всем и давно, — ни в одной стране мира нет безграничной свободы и приватности. Как только по тем или иным причинам ты становишься объектом повышенного внимания — сам себе больше не принадлежишь. Чтобы оставаться полностью в тени, нужно исключить из жизни интернет, электронные переписки и телефонные разговоры. Засесть в глухом лесу и общаться с птицами.

Почему это до сих пор вызывает такое удивление? Так происходит не только в “суровой” России, но и на “либеральном” Западе. Хотя справедливости ради, у Дурова скорее не удивление, а протест. Ведь Telegram — самый безопасный зашифрованный мессенджер и должен таким оставаться.

И от дедушки ушел, и от бабушки ушел

А что в Америке и Европе? То же самое, что и в России. Цензура и спецагенты, поджидающие за углом. О какой безопасности и конфиденциальности можно говорить, когда Apple и Google угрожают “прикрыть лавочку” на своих платформах, если не будет открыт “черный ход” в Telegram.

После долгих поисков и скитаний нашлось подходящее место для штаба. По словам самого Павла, это “маленькая страна, которая хочет со всеми дружить”. Кто-то бы наверняка поспорил и с этим утверждением, и с тем, что в Дубае дышится свободно, как ни в одной другой стране мира, но мы не будем.

В конце разговора Карлсон задает вопрос: к чему приведет глобальное ограничение свобод и “нетерпеливость правительства к конфиденциальности”? Не наступят ли времена, когда все мы будем полностью лишены приватности общения и личного пространства?

Дуров отвечает оптимистично: “Думаю, что будет создано безопасное устройство связи, кошельки для хранения криптовалюты и пр. В какой-то момент люди устанут от того, что они испытывают сегодня, и решат двигаться в другом направлении. У вас ведь есть X (Twitter) с Маском во главе— он все больше становится сторонником свободы слова, и это уже хороший прорыв.”

Действительно, оптимистичный взгляд. Вот только как на практике быть с той самой “безопасностью”, которая разными сторонами трактуется по-разному, — Павел не уточнил.

*Признан иноагентом в РФ